Ад, Некрополис, 1999 год, 31 октября – 1 ноября

-Гарвель! Ты что, не умеешь писать и читать на русском?!
-Ну…да, на немецком могу, английском, китайском и японском, ещё французском, а в России не был никогда, не приходилось.
-Сгоняй! Там клёво! Русские народ безбашенный вообще! Они такие темы мутят что ого-го!
-Шнау, бля…
-Не, ну я конечно не святая…
-Да не об этом я чтоб тебя! Ты то сама там была?!
-А то! Каждые десять лет туда прихожу!
-Тфу…ладно, если туда идти – то только вместе!
Демонесса закинула ногу на ногу и раскурила свою тонкую костяную трубку. Поразмыслив она пришла к забавному выводу что бы Гарвель получше выучил русский язык – дать ему зелье омоложения и отправить учиться в девятый класс. Высказав свои мысли выражение лица Гарвеля изменилось наверное трижды, а затем он вообще начал крыть матом всё что знал, но…в итоге он согласился. Они сели продумывать легенду, документы – не проблема, в аду всё что хочешь сделают, а вот грамотная легенда – уже другое. Вообщем надумали они вот что: Гарвеля теперь зовут Алексей Иванович Громов. Сирота. Поскольку рождён был за рубежом и обучался там ещё при живых родителях, которые были русскими, получил он и имя соответствуещее, далее была автокатострофа, он с сестрой, которой оказалась Шнау, которую звали Марина Ивановна Громова, остались сиротками. Только сестра старшая, совершеннолетняя, она является опекуном Лёхи и…вообщем Шнау сотворила зелье и дала его Гарвелю. Знаете, получился аристократический длинноволосый подросток и сказать по правде Шнау решила согрешить с Гарвелем перед «вылетом» на землю, подростки её в принципе больше заводили. Они пришли к демону по имени Карл, он всегда использовал такое человеческое имя, вообщем он и сделал липовые документы, квартирка у Шнау в Москве была, всё схвачено одним словом, а Гарвель всё ругался, ему не нравилось было быть ребёнком, он не любил детей в принципе, а подростков так вообще…если только не девочек…о да, Гарвель был жутким извращенцем, не смотря на статус Сына Смерти его жизнь в аду можно было посчитать как Сын Инкуба и Суккуба. Потому что нравился он большинству демонов и демонесс, но имея строгую гетеросексуальность получали своё только лица женского пола, и то далеко не все…

Москва, 5 ноября 1999 года.

Ну так вот. Когда они оказались в Москве в квартире Шнау – Гарвель первым делом закурил, на что демонесса, а ныне его сестра так сказать, отобрала сигареты и влепила Гарвелю хорошенькую такую, да звонкую оплетуху. Поскольку он сейчас был ростом где то всего метр семьдесят и весу в нём было килограмм на шестьдесят пять – семьдесят то он попросту осел в кресле и оскалив зубы налетел на Шнау, покрывая друг друга матом они долго катались по полу, кусались, били друг друга и царапались. В итоге, часа эдак через два, вместе с демонами вышли покурить и соседи, отлюбили в тот раз они друг друга славно.
-Вообщем слушай, Лёха…
-Я же Алексей вроде?
-Тфу блин…Розалия полное, Роза сокращённое, так же и с твоим именем.
-А, догнал.
-Так вот, Лёша, большинство русских парней – грубы и невоспитанны, посему драться можно, но учти, у русских так заведено – слабый физически может растоптать словами сильного. Усёк?
-А то.
Рассказав ещё немного о молодёжи Москвы и о последних тенденциях моды Гарвель, теперь вернее Алексей или просто Лёха, предпочёл всем модам свои вкусы. Но когда Шнау увидела подростка в коже и невольно закусив губу она попросила переодеться, мол, могут снять это с него, Гарвель был сильно удивлён. Когда одела его Шнау – смотрелось интересно. И агрессивно как любил Гарвель, так же практично и немного мрачновато: Чёрные узкие джинсы, чёрные ботинки на высокой шнуровке, чёрная водолазка и чёрная «ватная» жилетка, так же серая сумка через плечо, для учебников, тетрадок и прочего.
6 ноября, Гимназия Номер 201 имени «Зои и Александра Космодемьянских»
(если администрация не против буду вести повествование от первого лица)
Под ботинками хрустел снег, на улице была небольшая метель, минус пятнадцать примерно, я вышел из подъезда дома и засунув руки в карманы побрёл к остановке, Марина вручила мне мобильник, плеер, кошелёк с деньгами на мелкие расходы и проездным на все виды транспорта, одев наушники я включил музыку и продолжил движение, обрабатывая речь русской музыки, точнее сказать русского панк рока. Ступая по тротуару я смотрел как одеты люди, как светятся их глаза…Было интересно смотреть на них, сказать по правде отличался от парней я только одним – длиной волос. Так впрочем я подходил под планку «серой массы», основной стиль одежды москвичей это «ватники» разного фасона, в основном у девушек полу пальто, у парней короткие куртки или же вовсе жилеты, на подобии моего. Некоторые носили сапоги, но всё больше кроссовки в зимнем варианте, всё в тёмных или нейтральных тонах. На остановке люди покосились на меня, оценивая, кто же я такой? Рядом стояли две девчонки, они что то обсуждали до моего прихода, но когда я остановился и таки закурил, дожидаясь трамвай, они начали перешептываться и хихикать, разглядывая меня. Хотелось развернуться, скорчить рожу и повернуться обратно, но по привычке я сдерживал это в себе, внешне оставаясь холодным и непроницаемым, как заледеневшая кромка пруда. Наконец на горизонте, в метель было плохо видно, проявились огни трамвая. Я докурил и выбросил окурок чётко в контейнер, по сути это была простая картонная коробка у остановки с мусором, в основном пустыми бутылками, окурками и семечками. В трамвае меня ожидала давка, а что поделать? Можно конечно было заставить Марину отвести меня на своей машине, но она сказала что не стоит когда я предложил ей эту идею. «Имя тебе – патриот! Кто не помнит корней не поймёт!» Прокричал солист русской группы Ария в наушниках, люди нервно косились на меня, в металлисты записали, оправдывал я их волнения мысленно. Вот и остановка, я выпрыгнул из трамвая и глубоко вдохнул – морозный воздух обжег нос и я невольно улыбнулся. Я любил зиму, за этот снег, за холод, за красоту контраста…За то что её не было в аду и на земле я старался приходить либо осенью либо зимой, для меня это был настоящий праздник. В наушниках начал играть «Wolf Hoffman», его произведения я уважал и двигаться под них было приятнее, чем под ту же Арию. С Вокалистом у них было что то не так, потому что в одних песнях, например «1100» или «Улица Роз» был один вокалист, а в том же «Крещении Огнём» или «Патриоте» вокал был совершенно другой, знающий человек, вроде меня, конечно же всё слышит. Я двинулся к школе, а что мне собственно говоря ещё оставалось? Во-во. Школьники спешили к учебному заведению, я шел гордо подняв голову, во рту торчала на половину скуренная сигарета, руки в карманах, ну в общем как надо. Вот тут и началось. Около школы старшеклассники, вернее его одноклассники и старшие классы, также подростки из экстерната весело так обкидывались снежками, я планировал молча пройти мимо, постараться не показывать «что» я такое и с чем меня едят в первые минуты. Не вышло. В спину прилетел снежок, а проглотить это – проявить слабость, проявил слабость – значит можно опускать, опущенные – клеймо. Нет, так дело не клеилось, развернувшись я снял наушники и оглядев троих бугаёв, нет, конечно же я в своём нормальном теле, превосходил каждого из них на две головы роста, но в виде Алексея я был существенно меньше, что в плечах, что по росту. Тем не менее, смерив их всех холодным взглядом я склонил голову на бок и тихо начал разговор.
-Какой класс?
-Ты мне кто что бы я перед тобой отчитывался?
-Возможно одноклассник, если мои догадки подтвердятся – то я смогу повеселиться в этой дыре, устроив вам райскую жизнь.
Спортсмены замерли, переглянулись и судя по всему главный поднялся ко мне, на парапет лестницы. Он протянул мне руку, я пожал её и тут он попытался ударить меня в лицо, удар то хлёсткий, да вот голова моя оказалась быстрее. Увернувшись от удара здоровяк нахватил коленом в детородный орган, затем вторым коленом в нос и скатившись с лестницы остался там лежать. Хмыкнув я оглядел двоих его сверстников и с улыбкой произнёс
-Девятый «Вэ»?
-Ага – ответили оба в унисон
-Шикарно. Увидимся в классе.
Надо сказать спасибо Шнау, она помнится в аду мне прожужжала все уши Россией и русским языком. Я его неплохо знал, а теперь оттачивал навыки разговорной речи. Зайдя в школу я подошел к расписанию и с трудом разбирая преподавательский почерк узрел на сегодня алгебру в количестве двух уроков, русский язык и литературу, а потом команду «Домой». Поднявшись на третий этаж я мысленно уже захотел пустить в школу бубонную чуму, проклятые дети…их было слишком много и все куда то бежали, орали, смеялись и плакали. Хотелось взять огнемёт и поджечь тут всё что бы слушать их агонию, муки и прочее звучащее наподобии гитары в руках Вольфа Хоффлинга. Зайдя в класс на меня уставились порядка двадцати лиц. Оглядев ассортимент мест в классе я занял место за первой партой и выложив тетрадь и прочую канцелярию собрался было уже углубиться в музыку, но в класс ввалился тот самый здоровяк с распухшим носом и своей свитой. Мне хватило одного взгляда что бы выпроводить его за дверь до звонка. Углубившись в прочтение русской литературы, в частности это был сборник посвящённый Блоку, я начал слушать музыку и читать. Вот послушайте, как красиво звучит:
«Ночь, улица, фонарь, аптека.
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи ещё хоть четверть века,
Всё будет так. Исхода нет.
Умрёшь, начнёшь опять сначала,
И повторится всё как в старь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.»
Ну разве не чудо? Я вот считаю именно так, а живу я долго, так что будьте уверенны, я знаю о чём он писал. Помимо благовенного трепета души меня ещё терзало странное ощущение что за моей спиной что то говорят, причём не как обычно, какую нибудь херню, а именно что то хорошее. Я пригляделся в отражение стекла и заметил парочку девочек, довольно миловидной внешности, ясными формами в свои шестнадцать или сколько там? Вообщем – симпотяги. Таких только нежностью, цветами и конфетами брать, сразу решил я. Хотя зачем? Шнау потом пилить будет после каждого раза, напоминая о малолетках которых я совратил. Ещё чего. А ведь эта сука бессмертная, ровно как и я, а отделаться от неё можно только прикончив, на что я пойти не мог. Да, да. Мы демоны – тоже с моралью и высокими чувствами, а вы думали мы целыми днями на пролёт строим коварные планы и плодимся, раза в три быстрее чем китайцы? Хах, ну да. Пришла учительница, не молодая жензина со строгим взглядом, который(взгляд) окинув весь класс упёрся в меня. Я снял наушники и захлопнул книжку. Интересно было послушать её.
-Тихо!...Кажется у нас новенький – произнесла она это с неким сочувствием – Чтож, встань, представься, расскажи немного о себе.
Я покорно встал и выйдя к доске откинул волосы за спину, окинув класс холодным взглядом, наверное даже ледяным, потому что глядя как в стулья вжались некоторые мне стало интересно и я невольно улыбнулся краем губ.
-Меня зовут Алексей Громов. Я из Берлина. Родители русские, собственно говоря я и получил такое имя, фамилию, а так же чудный язык. Я сирота. Мой опекун – старая сестра Марина. Мне шестнадцать лет. Люблю русскую литературу, музыку и…эм…хоккей.
Сказать по правде я хотел было зарекнуться в последнем пункте что люблю девушек, но по виду мне не позволял ни возраст, да впрочем этого и достаточно. Класс удивлённо смотрел на меня, с какой лёгкостью я изрекаю мысли о родителях. Учительница тоже была слегка в шоке.
-Ох…Садись Лёш, садись…меня зовут Ромашкова Галина Фёдоровна.
Когда я приземлился на стул и прохрустев шеей приступил к записи предмета – я чувствовал как большая часть класса прожигает мне спину, мучаясь вопросами, но не решаясь их задать на уроке. Урок прошел довольно скучно, в уравнениях и выйдя на перемену я поспешил поскорее смыться на улицу, что бы покурить. Охрана упорно не хотела выпускать, но когда я с пареньком моего телосложения по имени Денис взялся за большую корзину мусора – нас выпустили.
-Как звать?
-Лёха. А тебя?
-Ден. Ну как, никто ещё не избил?
-Всмысле?
-Ну «вэшки» как бы считаются прибитыми наглухо, что парни, что девчонки. Я с одной спал – она мне всю спину в мясо превратила.
-Хм…ну бывает и похуже, в первой что ли? Погнали.
-Ага.
Побросав окурки в сугроб я подхватил здоровенное пластиковое ведро и мы оказались в школе. Дальше мне нет смысла рассказывать о дне. Он прошел вполне скушно, а после уроков меня ждала мужская половина девятого «В». Они отвели меня за школу и принялись расспрашивать, например кто я пожизни. Получив пару колких ответов и напасов в челюсть – парни меня зауважали, приняв за своего. Ну правильно, как я узнал от Шнау позже я попал в коррекционный класс, несколько парней там были с сидевшими, несколько множество с условками. Дома свою «сестру» я застукал в момент когда её жестко брали сзади, закрыл дверь я тихо и решил понаблюдать. Нашла она себе впрочем некое подобие меня, только челюсть массивная, да щетина у него трёхдневная. Парень ритмично двигался, входя в демонессу до упору, последняя громко стонала, просила ещё и что бы кончил паренёк в неё. Стандартный набор, Шнау мне наскучила как половой партнёр, да и впрочем гарем тоже, надо бы его по прибытию в Некрополис расформировать. Вот парень выгнулся в финальном толчке и кончил в девушку, последняя выгнулась, принимая горячее семя и расплылась в блаженной улыбке. Шнау была не просто демонессой, которую почему то не записали в суккубы. Она была наставницей суккубов северной части ада. Теперь, имея семя паренька в себе, которое он добровольно отдал ей, она могла превратить его в своего раба. Что она и сделала. Паренёк с каменным лицом куда то зашагал, когда Шнау бросилась к ванной я вышел из тени и хорошенько шлёпнул ту по заднице. Демонесса взвизгнула, поскользнулась и с треском обрушилась на пол. Выслушав всё что она обо мне думает я зашел в комнату, снял часть одежды и сел за уроки. Выполнив всё что надо я рухнул на кровать и быстро уснул. Завтра был сложный день. Начнётся более подробное знакомство с местными авторитетами, их девушками, показушным насмехательством над опущенными и прочее.

…продолжение следует